⌠Торгэкспо-2■: западный вектор политики Лукашенко
Кто из нас не видел по телевизору рекламы гордости и красы Беларуси ≈ Национальных парков. Среди них √ Нацпарк "Припятский". Причем Нацпарки ≈ достаточно новое для Беларуси образование, не то что привычные нашей душе заповедники. У нас Национальный парк ассоциируется с уголком дикой природы Америки, где львы свободно разгуливают по саванне и прыгают на капоты машин.
Такая идиллическая картина может сложиться у обывателя, который наверняка поблагодарит за сохранение природы и ее диких уголков Управление Делами белорусского президента, которому отданы в ведомство все эти парки. Посмотрит на рекламу и вздохнет, не зная, что благодарить УД не за что.
История вопроса
Припятский ландшафтно-гидрологический заповедник был организован в 1969 году и занимал 61,5 га площади. Под юрисдикцию Управления делами президента Лукашенко он был передан в августе 1994 года. Сразу после передачи в него были включены земли колхоза ⌠Лен╕нск╕ шлях■, а в 1995 году и колхоз ⌠Чырвоны кастрычник■. Разумеется, никакой природоохранной ценности земли этих колхозов не представляли √ иначе их бы включили в заповедник с самого начала. За счет этих земель образован агропромышленный комплекс ⌠Хлупин■, входящий в область Национального парка
. А в 1995 году к нему были присоединены лесные угодья Петриковского и Житковичского лесхозов с, по словам специалистов, ⌠чрезмерно антропогенным ландшафтом, никак не сопоставимым с заповедником■. Эта территория получила название ⌠Экспериментальное лесоохотничье хозяйство ⌠Лясковичи■. И в 1996 году все это несовместимое между собою хозяйство получило название ⌠Национальный парк ⌠Припятский■ (тот самый указ ╧298рп).В итоге общая площадь заповедника выросла с 66,8 тысяч га до 185,1 тысячи. Практически в три раза.
Странно, почему УД при "живом" Минприроды и окружающей среды вдруг стало распоряжаться лесными богатствами? И чем Национальный парк отличается от заповедника?
Национальный парк "Припятский", например, преобразован из Припятского заповедника указом Президента ╧298рп от 2.10.1996 года. Кстати, президент не имел права этого делать по одной простой причине: изменять статус заповедника у нас может только Совет Министров. Президент "влез" в неподвластную в цивилизованных странах ему территорию.
Это мотивировалось тем, что теперь у Нацпарка будет хозяин, который будет о нем заботиться. Теперь этот хозяин ≈ Иван Иванович Титенков. И вдруг как-то быстро выяснилось, что забота о природе несвойственна уже указу президента. Потому что своим указом он не повысил степень охраняемости заповедника, a ПОНИЗИЛ ее. В Национальном парке, в отличие от заповедника, РАЗРЕШЕНА хозяйственная деятельность. И эта хозяйственная деятельность начала развиваться полным ходом.
Зачем было присоединять совершенно не связанные с заповедником территории √ в основном болота, пашни и дороги? Зачем было увеличивать площадь Нацпарка за счет территорий, не имеющих никакой природоохранной ценности? Какая может быть "заповедная жизнь" в обычном белорусском болоте либо на трассах ≈ с украинской трассы и гомельского направления?
Жизнь есть, и главной частью ее является так называемый "экологический налог" на проезжающий через Нацпарк транспорт.
С машины по нитке √ хорошие деньги
Вот для этого и понадобилось расширить территорию Нацпарка дорогами и болотами. Согласно указу Александра Григорьевича Лукашенко от 24.03.1999 ╧177, каждая проезжающая через Национальный парк ⌠Припятский■ машина должна оплатить проезд. С белорусских граждан 0,2 минималки за раз с легковой машины и 0,5 с грузовой. Можно взять ⌠абонемент■ на год: по20 и 50 минимальных зарплат соответственно. С зарубежными гражданами поступают круче: $5 с легковушки и $10 с грузовика за раз. ⌠Абонемент■ стоит $500 и $1000 сответственно. Работники постов говорят, что ⌠экологический сбор■ с крупного поста составлял до $800 в день. Введение ⌠сбора■ сразу вызвало недовольство местного населения.
Местным-то нужно платить как минимум раз в неделю. Либо по субботам и воскресеньям, когда все ездят на деревню за продуктами. И совсем несладко приходилось тем, кто жил в деревне, а на работу ездил в город. Платить приходилось ежедневно.
Народ возмутился действиями "хозяев" и возмутился круто. Взимание сбора было скорректировано: живущие ⌠при Нацпарке■ могут ездить бесплатно.
Местные жители еще помнят, как в первое время на экологические посты приезжал персонально Иван Иваныч Титенков и без обиняков спрашивал ≈ "Ну как? Сколько денег собрали?". И требовал, разумеется, повышать нормы "выработки", то есть поборов с проезжающего транспорта. После "коррекции" курса наезды на экопосты прекратились. Но все равно по этим дорогам идет обширный грузопоток в Россию (Санкт-Петербург, Калининград) из Украины, из Европы в Россию и обратно.
Ладно бы, эти деньги шли на развитие заповедника. Но на экологию, сохранение и приумножение не идет почти ничего. Предполагается, что 40% прибыли идет в Национальный Банк, по указу А.Г. об обязательной сдаче валюты. Остальные 60% оседают на валютных счетах УД ППРБ.
Впрочем, о счетах попозже. Есть большие сомнения, что прибыли оседает 60%, а не все 100. Дело в том, что подобные ⌠валютные■ производства освобождаются от сдачи валюты в Нацбанк РБ, если перечисляют 10% валютной выручки госконцерну ⌠Белнефтехим■ √ на закупку топлива к зиме и прочие стратегически важные государственные нужды. А концерном ⌠Белнефтехим■ руководит Иван Бамбиза, двоюродный брат бывшего директора Национального парка ⌠Припятский■ Николая Бамбизы. Впрочем, с уходом старого директора на новую должность в Нацпарке ничего не поменяется, поскольку новым директором стал опять-таки двоюродный брат Николая Бамбизы. Неплохой семейный бизнес получается.
Эх, хороша была дубовая роща!
Вообще, до того, как стать Национальным парком, заповедник ⌠Припятский■ был знаменит своими пойменными дубами ≈ дубами, которые вырастают на затапливаемых болотами землях. Явление это редкое и уникальное. Дубы на таких почвах особенно не растут. И скоро, благодаря хозяйственной деятельности УД ППРБ, расти не будут вообще.
В тысяча семьсот забытом году на разработку этих лесных массивов получила концессию забытая английская компания. Они сплавляли местные дубы в Припять, Днепр и на Черное море, откуда их везли уже непосредственно в Англию. Белорусская шляхта в то время училась в европейских университетах и с удивлением посмотрела на такие вещи. Была передана докладная записка царю, где объяснялось, чем уникальна эта территория и что негоже уничтожать этот природный угол.
Какое дело было царю до Северо-Западного края, с его постоянными восстаниями и стремлением к самостоятельности Польши? Царь прочитал докладную, и распорядился разорвать контракт с англичанами, при этом заплатив им неустойку высококачественным российским золотом.
Сегодняшние "белорусские" власти не очень заботятся о том, как сберечь уникальный заповедник. Они предпочитают стратегию выборочной рубки, когда все нужное, что может пойти в дело ≈ вырубается. Остается только не пригодное для промышленного производства.
С одобрением идеи промышленного производства (вообще-то рубилось все еще с прихода в заповедник Николая Николаевича Бамбизы, нового директора с 1989 года, а ⌠разрешительно■ √ с указа ППРБ о ⌠реорганизации■ заповедника) в заповеднике, на земле Национального парка возник (что сказали бы американцы, узнав об этом?) деревообрабатывающий завод!
Маленький такой заводик┘
Это наверняка самое уникальное в Беларуси производство, начиная с того, что на его строительство был получен кредит в
$2 796 400. Да, именно около 3 млн. долларов. Можно было бы понять это число, если бы тут хоть чуть-чуть пахло иностранными инвестициями. Но эти кредиты выдали белорусские банки: гомельское областное управление АСБ ⌠Беларусбанк■ ($ 2 126 400) и АО ⌠Белорусский банк развития■ ($ 670 000). Чем сейчас занимается последний банк-АО и жив ли он, пока не известно. Исходя из того, что 15.05.1999 ему было перечислена сумма в $7600 в качестве процентов по кредиту, где-то он есть. АСБ ⌠Беларусбанк■ известен как единственный официально признанный банк-банкрот в Беларуси. О судьбе его экс-председателя и председателя на момент выдачи этого кредита √ Тамары Винниковой √ ничего не известно.Интересен Белорусский банк развития. Скорее всего, это белорусское отделение Всемирного банка развития, и скорее всего кредит, выданный на обустройство завода, был получен от ВБР на┘ природоохрану и природоупорядочение белорусских заповедников! Вместо природоохраны Управление Делами белорусского президента закупило заводик.
На кредиты двух банков было закуплено и установлено итальянское оборудование фирмы ⌠А Коста■ с почти невероятными перерабатывающими мощностями и возможностями.
В месяц паркетной фрезы получается 1400 кубометров, 500 м3 √ половой доски, 200 √ вагонки и 600 м3 √ ольховой доски. В общей сложности это оборудование способно переработать до 1000 м3 древесины в неделю (по техническим параметрам √ 50 000 м3 в год)!!!
Хозяйничают на заводе по-европейски: рубят и завозят дерева столько, чтобы переработать его в короткие сроки. Иногда рабочие просто удивляются: еще три дня назад лежала огромная гора вековых дубов, а сегодня ее уже нет. Переработали.
Вырубаются дубы не только в заповедной зоне ≈ при возникновении перебоев одно время дерево завозилось из Брянска, из России. И обрабатывается на заводе не только дуб, но и сосна. Тоже вековая, тоже из заповедника. Получающаяся паркетная доска идет за границу за треть цены ≈ даже не за половину цены!!! Посредником, как говорят рабочие предприятия, в Минске выступает магазин-фирма "Дом паркета".
Как ни странно, но даже таких мощностей завода Управлению Делами белорусского президента кажется недостаточно. Сейчас закупили новое польское оборудование √ ⌠ДОЦ■, с производительностью, говорят, не меньшей. Под это оборудование планируется превратить пустующую ферму в еще один цех по производству паркетной доски. И сейчас промышленная линия по производству паркета устанавливается непосредственно на территории Национального парка. Если говорить языком бюрократов из дирекции Нацпарка: ⌠Проводятся работы по реконструкции и благоустройству Озеранского деревообрабатывающего цеха■. На деле этот цех представлял собой заброшенную ферму, на которую завезли новенькое оборудование.
При таком стиле работы перебоев с поставками древесины не бывает практически никогда. Завод работает даже в три смены, последних рабочих с завода в Житковичи привозят в 2.45 - 3 часа ночи. Привозят на грузовиках которые ездят на 92-м бензине вместо дизельного топлива, для которого предназначены.
Кстати, почему рабочих приходится возить на завод? Не могли поставить его чуть поближе к населению?
История, по рассказам местного населения, просто анекдотичная.
Бывший директор Национального парка и завода Николай Бамбиза (двоюродный брат Ивана Бамбизы из госконцерна ⌠Белнефтехим■) что-то не поделил с начальством Житкович, а к Петрикову завод двигать не захотел, видимо, из ⌠патриотических■ соображений (сам он из ⌠местных, тутошних■). И построил завод по принципу "ни вашим, ни нашим": в 25 километрах как от Житкович, так и от Петрикова. Поэтому рабочих приходится возить.
При хорошей прибыли рабочие получают очень маленькую зарплату ≈ около 15 млн. белорусскими, что составляет примерно $20. Но уходить с предприятия никто не намерен ≈ хотя бы гарантированный заработок. А рабочие завода говорят об уходе зарабатываемых ими денег очень просто: "Мы работаем на предвыборную кампанию президента".
Так что когда под выборы президент "даст народу" хлеб по 3 рубля, вспомнит ли народ, что таких цен не бывает? Что этот хлеб оплачен нашим общим национальным достоянием? достоянием, за которое вступился даже российский царь и которое задаром продают нынешние "хозяева жизни"?
В 1998 году от реализации древесины и изделий из нее Национальный парк получил 165 миллиардов рублей! ⌠Нацпарк получил■ ≈ это номинально, не как природоохранная зона, а как форма хозяйствования. На природу миллиарды тут не тратятся. Все, что касается научно-исследовательской части, финансируется┘ Министерством природы, которое, наверное, продолжает считать Нацпарк ⌠своим■ просто по инерции. В то время, как прибыль из Припятского заповедника исчисляется сотнями миллиардов, финансирование научных исследований из Минприроды √ только сотни миллионов белорусских рублей. Даже до миллиарда в год на заповедник √ очень далеко. И очень печально читать потом в отчетах: ⌠Тема ⌠Экология и состояние редких и исчезающих видов растений Припятского заповедника (прервана)■. Если в 1994 году количество научных сотрудников по штату было 11 человек, то сейчас положено только 7. Реально работают 4. Из 1469 работников Национального парка ⌠Припятский■.
За половину этого, 1999 года, за счет экопостов заповедник прибыли собрал больше.
Немножко бухгалтерии
Из отчета Национального парка за 1994-первую половину 1999 года можно понять, какими темпами развивается ⌠делание денег■ из белорусских заповедных дубов. ⌠В 1997 г. был введен в эксплуатацию ДПК ⌠Лясковичи■ в н.п. Лясковичи, что резко увеличило выпуск товарной продукции к уровню 1994: в 1997г. √ в 3,5 раза, в 1998г. √ 6,9 раз, в 1999г. √ ожидается 8,6 раза.■
В докладе есть очень интересный график, показывающий выыручку от хозяйственной деятельности в заповеднике. Рост выручки в 1998 году к уровню 1994 года составил 295,2 раза, балансовой прибыли √ в 1043,1 раза.
По идее, нормальный бухгалтер должен бы схватиться за голову: балансовая прибыль √ это прибыль после уплаты ВСЕХ налогов. И увеличилась она в 1043,1 НЕ ПРОЦЕНТА, А РАЗА!!! В 1998 году ⌠выручка от реализации■ Национального парка составила 199 718 млн. рублей!
В этом, 1999 году только за первые полгода выручка уже составила 297 319 млн. рублей. Если экстраполировать тот же объем выручки на второе полугодие (а за второе полугодие Нацпарк соберет не меньше) √ в год получится 594 638 млн. рублей.
Проведем нехитрые операции по переводу белорусских денег в нормальные доллары по курсу Национального Банка √ 370000 BRB за $1 (не будет же Управление Делами белорусского президента менять доллары по ⌠черному■ курсу?). И в итоге получим прибыль с продажи Нацпарка
$1 607 129. Примерно столько получит Управление Делами Александра Лукашенко от хозяйственной деятельности в Нацпарке в этом году, не учитывая того самого ⌠экологического сбора■. Деньги поступят на субсчета Национального парка ⌠Припятский■ в Германии. Наример, на корреспондентский счет в Дрезднер-Банке: 0813819900 в Dresdner Bank AG, Frankfurt, SWIFT-Dres DEFF.Агропромышленный комплекс ⌠Хлупин■ при Национальном парке ⌠Припятский■ √ наверное, самый прибыльный и перспективный колхоз в Беларуси. При постоянном уменьшении среднегодовой численности работающих (с 296 в 1995-м до 242 на 1.07.1999) его основные фонды выросли практически в 2 раза (с 68,5 до 123 млрд. BRB). Общий объем капитальных вложений в него за пять лет составил около
$1 120 000. С 1995 года приобретено 2 зерноуборочных комбайна ⌠Дон-150■, 8 тракторов, 5 автомобилей МАЗ, 26 различных сельскохозяйственных машин, зерносушилка ⌠Амкадор■ стоимостью $50 000.Разумеется, с такими капитальными вложениями можно развивать производство, уничтожающее национальное достояние республики, и дальше.
Делай деньги, остальное ≈ дребедень.
Есть еще один аспект повальной вырубки, которого очень боятся местные активисты, экологи и вообще нормальные люди, понимающие уникальность заповедника. Под Житковичами находится крупнейшее в Европе месторождение бурого угля. Длиной около 40 км и с толщиной пласта до 800 метров. Его нашли еще в году 1977-м, и стой поры не трогали, хотя очень удобная была бы разработка открытым, "котлованным" способом.
Но оказалось, что, во-первых, этот уголь еще вне кондиции, и чтобы он горел, его надо смешивать с чем-нибудь горючим. А во-вторых, разработке мешает заповедник и те самые пойменные дубы, ради которых тоже не стали разрабатывать эту отличную перспективу.
Сейчас, под широко распущенную сказочку об энергетическом кризисе (на самом деле у нас не энергетический кризис, а кризис платежей за электроэнергию, а это √ очень разные вещи!!!), можно списать практически все, и разработку месторождения в том числе. А под разработку надо вырубить уникальный заповедный лес ≈ не без прибыли для себя. Впоследствии, когда на 50 километрах между Петриковым и Житковичами останется пустыня и жители этих городов смогут видеть друг друга в окна, эту пустыню наверняка уставят
техникой и начнут разработку месторождения, нарушив тем самым экологический баланс не только одного своего региона. И Европа, которая говорит, что Полесье ≈ это ее легкие, одного легкого лишится. Вырубка заповедника превратит в ничто экологический баланс не только своего региона, но и повлияет на экобаланс Европы.И еще один аспект вырубки заповедного леса √ самая обычная бесхозяйственность, из-за которой больше всего возмущаются местные жители. Новоявленные ⌠лесорубы■ обходятся с лесом просто по-варварски, вырезая и бросая все ненужное прямо на месте вырубки. В итоге в лесу появляются залежи большого древесного и никому не нужного ⌠мусора■. При этом в разряд ⌠мусора■ попадают такие вещи, которые мусором не назовет ни один нормальный крестьянин. Крестьяне с
удовольствием разобрали бы ⌠отходы■ титенковского производства на дрова. Но √ им не дают забирать то, что ⌠деревообработчики■ оставили гнить под открытым небом! Это считается Национальным парком, и простой сбор (не вырубка, а сбор!) дров на зиму считается браконьерством. За это лесники ловят и штрафуют до 20 млн. BRB: лучше пусть гниет, но людям не достанется. Зато штрафы позволят написать в отчетах, что ⌠Ущерб, причиненный самовольными порубками, возмещен полностью■. Вопрос только в том, что ⌠порубок■ не было: люди собирали тот ⌠мусор■, который оставило в лесу УД ППРБ.Поэтому новые хозяева Национального парка категорически людям не нравятся. И некоторые, для того, чтобы навредить леснику, просто поджигают лес √ очень старая месть белорусских крестьян всякому ⌠панству■ еще с царских времен. Если в 1998 году площадь пожаров составила 4,93 га, то только за 6 месяцев 1999-го √ 42,24 га! Но дирекцию Национального парка это почему-то не волнует.
Можно рубить на заповедной земле дубы, но тушить горящие там торфяники необязательно. В некоторых местах торфяники горят уже по 4 месяца √ своими глазами видели горящий торфяник в конце октября! Руководство Нацпарка на это ≈ ноль внимания.
А тем временем, когда у нас валяются и гниют под открытым небом чуть ли не стволы деревьев, японцы в Сибири за валюту закупают даже кору, чтобы чего-нибудь из нее сделать. У нас из опилок учатся делать удобрения, и даже уже получили первую партию в 200 тонн, хотя стружки при таком ⌠хозяйствовании■ должно быть куда больше. И до сих пор в
УД ППРБ не пришла мысль ⌠лепить■ из тех же опилок ДВП и ДСП. По крайней мере, ни то, ни другое не указано в отчетах Нацпарка в качестве выпущенной продукции. УД ППРБ можно грабить лес нерационально и бесхозяйственно.На предприятии существовала свалка отходов, которые продавали населению ⌠на дрова■ по 83 000 рублей за м3. Это были в высшей степени замечательные отходы √ высококачественные доски из дуба и сосны. От жара дубовых поленьев у тех, кто смог купить подобное ⌠топливо■, могли печки трескаться. Но мы сами видели эти ⌠отходы■ √ если руки растут откуда положено, из ⌠отходов■ можно делать книжные полки и шкафы.
Охота и рыболовство.
Охотникам нет никаких проблем поохотиться там, где раньше могли охотиться партийные боссы высшего эшелона власти. Стоит позвонить в Нацпарк, и вам предложат прейскурант цен на то, сколько стоит убить лося или половить рыбу с теплохода.
На территории Нацпарка ⌠Припятский■ существует не одна охотничья база, а целых три: в Хлупинской Буде (кемпинг, о котором речь пойдет ниже), в Черетянке и Дом охотника в Лясковичах. Надо только заслужить доверие администратора, который вышлет цены на выстрелы в заповеднике. А говорят, что такие цены есть и надо платить даже за холостой выстрел. В принципе, достаточно богатые люди могут себе это позволить.
На момент нашего пребывания в заповеднике там охотилась группа немцев, приводящая егерей в состояние шока. Они стреляли диких кабанов, вырезали у животных только клыки ≈ как охотничий трофей. Остальную тушу просто бросали в лесу. Местные егеря на это смотрели... А что им еще оставалось делать? За все заплачено в дойчмарках и по прейскуранту.
Прейскурант учитывает отдых в кемпингах ($25 за проживание человека в сутки в одноместном номере,
$20 за человека в 2-хместном, $15 √ в 3-хместном), трехразовое питание ($15 на человека в сутки), на отлов рыбы с теплохода ($35 за одноместную каюту в сутки, $25 за двухместную), на сопровождение гида ($5) и стоянку машины ($2 в час) и просто плата за посещение Национального парка на одного человека на весь срок пребывания ($5)┘ Удивляет, что абсолютно все цены даны в долларах США, что противоречит давнему распоряжению президента производить все расчеты за товары и услуги в белорусских рублях. Обычные предприниматели уже несколько лет мучаются с ⌠у.е.■ по ⌠черному■ курсу. Национальный парк и УД ППРБ не считает нужным выполнение обязательного для остальных закона в таких мелочах.За первые 6 месяцев 1999 года Нацпарк ⌠Припятский■ на строительство наблюдательных и охотничьих вышек потратил 2286 млн. рублей против всего 2 млн. во всем 1998 году. В 1998-м вышек было 24, а стало уже 46. Конечно, охотничьи вышки в заповеднике √ великолепный нонсенс. Но это ярко свидетельствует о развитии в заповеднике еще одного вида бизнеса. Охотничьи вышки нужны в основном для охоты на диких кабанов.
В заповеднике выстроен кемпинг. Строить его начинали еще до Лукашенко, при Кебиче. Но тогда этот кемпинг планировался только как помещения для работников заповедника и научных лабораторий. Сейчас комплекс полностью готов, но еще не сдан заказчику. Пока он не сдан, в него ездят развлекаться высшие чиновники не только области, но и республики ≈ те же Титенков и Бамбиза с братьями.
Продолжение следует
Итак, Николай Бамбиза ушел из заповедника, предоставив место своему двоюродному брату. Ушел следить за рыбными богатствами страны. Видимо, точно так же, как и лесными в заповеднике.
Национальный парк ⌠Припятский■ стал замечательным экспериментом, на котором опробовался новый вектор распродажи Республики Беларусь, ее национального достояния, фактически, самого ценного, что у нее есть. Схема отработана √ можно налаживать крупномасштабное серийное производство паркета из заповедных дубов и сосен.
Совершенно недавно лесная промышленность начала развиваться в святая святых белорусских заповедников √ Беловежской Пуще. Туда привезли аккуратную маленькую ферму и поставили там еще одну заграничную линию по производству паркета. Возникает впечатление, что на этой земле после нынешнего поколения жить больше никто не собирается.
В любом случае такая политика √ тактика выжженной земли по отношению не только к Беларуси, но и ко всей Европе. Нарушить экологический баланс просто, а восстановить практически невозможно.
Интересно, можно ли внести в уголовное законодательство статью, предусматривающую ответственность за особо тяжкие экологические преступления?
В любом случае, Управление делами Александра Григорьевича Лукашенко такую статью уже заслужило.
С.П.